Характер взрыва. Причины аварии.
В официальных документах взрыв на ЧАЭС называли тепловым (по механизму взрыва). Но взрывы классифицируют и по природе запасённой энергии. По этому критерию он ядерный, т.к. при разгоне реактора выделилась энергия деления ядер урана. Но и с механизмом вопрос не простой. Начался взрыв, как тепловой: система охлаждения не справлялась с отводом тепла, содержание пара увеличивалось, и мощность реактора росла. Но положительная обратная связь замыкается здесь через цепной процесс деления урана, а уж когда реактор стал надкритичным на мгновенных нейтронах, вспыхнувшая в нём реакция по своей физической природе мало чем отличалась от процессов в атомной бомбе.
Более того, ведь взрывов было два, и последующий, самый мощный и разрушительный – типично химический взрыв, т.к. выделилась энергия межатомных связей.
В отличие от взрыва атомной бомбы, для которого характерны 4 поражающих фактора: ударная волна, световое излучение, проникающая радиация и радиоактивное загрязнение, на ЧАЭС имели место только два последних фактора. При взрыве 4-го блока рассеялись радионуклиды, накопившиеся в реакторе за многие месяцы его работы. Поэтому, хотя энергия механических разрушений не составила 10-5доли хиросимских, по загрязнению долгоживущими радионуклидами авария на ЧАЭС эквивалентна взрыву ~200 бомб, сброшенных на Хиросиму.
Из приведенного выше (п. 2) видно, что причин аварии на ЧАЭС много. Это и выбор РБМК в качестве базового, что было оправданно в 50-е годы, но уже не было таковым в 80-ых годах. Отсутствие единого корпуса у РБМК – это одновременно отсутствие дополнительного барьера на пути выброса радионуклидов при аварии. Гигантские размеры исключают строительство внешней защитной оболочки (без неё в мире нет реакторов). Выбросы радиоактивных газов у РБМК ~ в 40 раз выше, чем у водо-водяного энергетического реактора.
Это и проведение расчётов функционирования реактора по упрощённым моделям. Это и конструкционные недоработки: разработчики не рассмотрели возможность разгона реактора на мгновенных нейтронах. Это и неготовность машиностроительных министерств к производству в должном количестве и надлежащего качества оборудования для атомных станций. Это и небрежность строителей-монтажников, плохо заваривающих швы и т.п. Это и плохая технологическая дисциплина эксплуатационщиков. Это и занижение опасности АЭС для персонала и окружающей среды. Но прежде всего - это непрофессионализм, проявившийся в программе эксперимента, в его планировании, когда отключение САОР было необязательным, отключение других систем защиты реактора недопустимым, и, главное – подключение циркуляционных насосов к «выбегающему» генератору напрямую связало казалось бы электротехнический эксперимент с ядерными процессами в реакторе. Мало того, персонал допустил отклонение и от этой мало продуманной программы. Справедливо отмечали специалисты, расследовавшие причины аварии на ЧАЭС: «Операторы умудрились взорвать блок, а реактор позволил им это сделать».